Великий Волк Сиф :3
Результаты поиска по запросу «
сиф волк
»
Dark Souls фэндомы
Сиф - волк или волчица?
Сиф (Sif) - женское имя скандинавского происхождения, значение которого - "невеста". Вероятно, в игре оно является отсылкой на германо-скандинавскую богиню плодородия, супругу Тора.В Гугле также можно найти, что это мужское библейское имя, которое носил третий сын Адама и Евы, однако, стоит отметить, его латинское написание - Seth (Сеф), что ближе к Ситу (Seath). И хотя в русской версии в описании души Сиф упоминается в мужском роде, в английской версии нет никаких указателей на пол.
Лороведы, ваше мнение?
Great Grey Wolf Sif DS персонажи технический пост Dark Souls фэндомы
Страж могилы Арториаса, одного из Четырёх рыцарей Гвина.
Сиф, будучи ещё маленьким, сопровождал Арториаса во время его путешествия в Олачиль. Вместе они вошли в Бездну, но были окружены фантомами, похожими на человечность. Арториас использовал магию щита для создания защитного барьера и, оставив Сифа в безопасности, продолжил путь. А маленького Сифа спасает герой из будущего, приведённый к волчонку молодой Альвиной (Или он выбирается сам после победы над Бездной, если игрок его не найдет).
Сиф является одним из немногих, кто посвящен в горькую правду о легенде Путника Бездны. Вместе с со своим другом, Альвиной, волк сторожит могилу своего павшего товарища.
Great Grey Wolf Sif DS персонажи Darklurker DSII персонажи Dark Souls 2 Dark Sun Gwyndolin Dark Souls фэндомы
По поводу полов
Праздно шарахаясь по всякого рода англоязычным ресурсам дарксоуловской тематики, неоднократно натыкалась на обсуждения нескольких персонажей, которые вызвали у меня некоторое недоумение. Таких персонажа три, и все вопросы касаются их пола.1. Великий волк Сиф. Вполне обыденно зарубежные фанаты говорят о нем в женском роде. Тут я понимаю откуда ноги растут, аналогия с богиней Сиф из скандинавского пантеона. Вопрос: есть ли где-то в игре или, может быть, в интервью разработчиков указание на пол любимца Арториаса? Или какие-то потерянные описания из японского первоисточника?
2. Прячущийся во Тьме. Тут я в первый раз зашла в тупик. Большая часть обсуждавших этого персонажа людей окрестила его женским родом; я даже находила опросник, где Дарклуркер как женщина победил с большим отрывом. Никак не пойму, почему? Потому что у него ногти длинные? Или кто-то, не присматриваясь, решил, что скрещенная на груди вторая пара рук это и есть женская грудь? Фигура-то явно не женская, руки крупные, мужские, да и ноги тоже. Кто-то там же говорил, что, мол, в игре о нем говорится в среднем роде, поэтому пол ему давать некорректно. Это я еще могу кое-как понять. Но чтобы женщина...
3. Гвиндолин. Это прям довольно свежее явление, и, каюсь, нашла его в первую очередь на ресурсах с фанфикшном, хотя позже стала замечать и в других местах. В более старых обсуждениях Гвиндолин упоминается и как "он", и как "она" (видимо, теми, для кого истина оказалась тяжела :D), а теперь все чаще стала натыкаться на совершенно сломавшее мне голову "они". Откуда "они"-то взялось? Да, его облик для нового игрока мог оказаться смущающим, но непосредственно в игре белым по черному неоднократно написано - последний сын Гвина. Почему тогда "они"? Такое своеобразное обозначение гермафродитизма? У меня даже никаких идей нет.
Очень хотелось бы узнать ваше мнение по этому поводу, может, я просто каких-то очевидных вещей в упор не замечаю)
DS art Artorias The Abysswalker DS персонажи Great Grey Wolf Sif нарисовал сам Dark Souls фэндомы
Здравствуйте дорогие друзья. Сидел рисовал и мне вспомнился очень грустный момент, когда приходится драться с великим волком Сифом. Так вот, я начал думать как Сиф сбежал из бездны и решил как вариант изобразить побег Сифа.Описание:
Мягкий голос, пораженный тьмой доносится из уст Сэра Арториаса: "It is my last gift, my dear friend". Он протягивает пыльную косточку своему верному другу. Волчонок аккуратно берет зубами косточку и звонко переламывает ее пополам. Арториас говорит: "Goodbye my friend! Don't forget about me." Сиф, понимая что прощается с Арториасом навсегда, срывается с места, прыгает ему в объятья и на мгновение теряет сознание...
Artorias The Abysswalker DS персонажи технический пост Dark Souls фэндомы
Арториас являлся одним из четырех Рыцарей Гвина и был ярым борцом с тьмой. Легенды гласят что он изгнал тьму из Олачиля, пройдя сквозь Бездну, за что и получил свое прозвище Путник Бездны. На закате Анор Лондо, была потревожена могила Мануса и Олачиль захлестнула волна ужасов. Гвин, посылает рыцаря разобраться с проблемой, для этого он даже дарует ему Серебряную подвеску. Арториас и его верный друг, волчонок Сиф, отправляются в Олачиль.
Арториас почти добрался до источника Бездны, но на ее пороге, у могилы Мануса, его и Сифа окружили фантомы человечности, пожирающие души. Рыцарь недооценил тьму и последним жестом перед падением, он прикрыл Сифа своим щитом, в надежде что защитит волка, от фантомов и возможно от его самого. Следующее что мы знаем, - Арториас вернулся в Олачиль, уже как Порождение Бездны.
Архивы безумца(DS) написал сам Dark Souls фэндомы
Она летела низко над лесом. Точнее лесом это бесконечное множество чёрных стволов, тянущих к хмурому небу голые ветви, было только в её памяти. И единственным ответом небес на безмолвные мольбы иссохших древ был ледяной ветер да снег, больше похожий на пепел. Лес не спал, лес был мёртв. Как и почти всё внизу, по чему скользила тень её огромных крыльев. Мрачный остов старого мира, небрежно прикрытый истлевшим саваном, вот что видели её чёрные глаза на многие лиги вокруг. Жизни в этих краях почти не было, да и сама она была уже так стара, что иногда ставила под сомнение собственное существование. И лишь тогда чувствовала себя живой, когда природа просыпалась в ней. Когда древняя кровь звала вновь найти одного из их чернокрылого племени, чтобы зачать птенцов. Когда-то, наверное тысячу людских лет назад, в последний раз сбивались они в огромную стаю, и крылья их скрывали свет солнца над целым королевством… А сейчас то королевство – лишь огромный печальный склеп павший во тьму вместе с одним из Четырёх Королей, тихий и безлюдный, если не считать нежити, бесцельно бродящей по руинам. Там, в потаённом месте, она свила своё гнездо в этот раз. И там её ждут сейчас едва оперившиеся птенцы. Сегодня им будет пища, она ещё чувствует тепло угасающей жизни в туше барана зажатой в её острых когтях. Ворон часто называют ворами, но эту добычу она получила честно, хотя и не на охоте. Она её выменяла у людей.
Порой многие годы проводя в уединении, она занимала себя игрой – высматривала в развалинах городов блестящие предметы, собирала их и таскала к себе в гнездо. На рассвете и закате любуясь тем, как алые блики усталого солнца вспыхивают на её сокровищах. А иногда, ради интереса, приносила свои находки в земли живых и бросала там, наблюдая за реакцией суетящихся внизу человечков. Некоторые из её «небесных даров» они оставляли без внимания, от иных шарахались, вопя слова защитных молитв. Потом она заметила, что её подарочки принимаются гораздо охотней, если предварительно вытащить из них все кости прежних владельцев… А однажды, ей вздумалось сбросить им пару странных сияющих обломков не то камня, не то металла, тогда люди чуть не передрались за них. И когда она прилетела в следующий раз, то к ней навстречу вышел человек. Боязливо, ведомый вперёд лишь собственной алчностью, он подошел к корням старой сосны на вершине которой она пристроилась. В одной руке человек держал на поводу молодого барашка, а в другой – тот самый сверкающий камушек. Ворона прекрасно знала все человеческие языки, но и без того поняла, что у человека на уме. С того самого дня и начались её «деловое партнёрство» с человечками…
Течение воздушных потоков, видимых её птичьему взору так же ясно, как люди видят земные реки усилилось, и ей захотелось передохнуть. Выпустив баранью тушу из когтей, и тут же ловко перехватив её клювом, она спланировала на ветку высокого ясеня. Мёртвое дерево пронзительно скрипнуло, но всё же выдержало вес могучего тела. Пришлось немного повозиться, чтобы насадить на соседний сук свою добычу, но теперь можно было ненадолго забыться сном. Громадная птица нахохлилась, втянув голову и бездонные озёра чёрных глаз заволокло пеленою сна…
Он не ел уже давно. Сколько точно он не знал. Одинаковые серые дни, слиплись в один неразборчивый ком, ещё немного и так же слипнутся его впалые бока. Но пока волк может переставлять лапы – он должен идти… Без стаи было тяжело, о крупной добыче не приходилось и мечтать, а той мелочи что изредка ему попадалась, хватало лишь на то чтобы ещё сильнее распалить голод. Молодость тела и кровь отца-вожака, бегущая по его венам, вот пожалуй и всё, что поддерживало в нём тягу к жизни.
Холодный ветер, обгладывавший кору с мёртвых деревьев, не приносил никаких запахов суливших возможность поживиться, лишь с издёвкой бросая в нос снежные иглы. Уже не в первый раз желание остановиться и прилечь закрадывалось в его сознание. Незримой паутиной опутывало лапы и делало их неподъёмными. Но раз за разом ему хватало сил вырваться из морока, и тихо огрызнувшись на тень смерти идущую по пятам, он продолжал свой путь… Вдруг что-то капнуло сверху ему прямо на нос. Он машинально облизнулся, и ощутил вкус и запах от которых каждая шерстинка его серой шкуры встрепенулась - кровь! Ещё живая кровь! Мгновенное замешательство сменилось вспышкой надежды. Волк весь превратился во внимание и стал жадно озираться. Ещё несколько крупных алых капель упали на снег на расстоянии пары прыжков впереди. Он рванулся вперёд и жадно слизал угасающие крупицы жизни. Подняв морду, он наконец увидел в небе источник даров – силуэт огромной чёрной птицы, плавно скользящий на фоне свинцовых туч. И он побежал ему вслед. Точнее само его тело ринулось вперёд, бросив в топку воли последнюю охапку хвороста. Он ни на что не надеялся, ничего не опасался, он просто шел туда, куда вела его теперь тонкая пунктирная линия, начертанная красным по белому. Быть может ему улыбнётся удача, и пусть сегодня у удачи крылья цвета безлунной ночи…
Её разбудил шум. Звериный рык и лязганье клыков вперемежку с хриплыми воплями. Птица встрепенулась на своём насесте и посмотрела вниз. Пока она спала с бараньей туши к подножию дерева стекла ярко красная лужица, она-то видно и приманила волка. Хотя нет, скорее волчонка, хотя весьма крупного, но и весьма тощего. Но гость был не один, компанию ему составляла нежить. Пять Возвращённых, облачённых кто в лохмотья, кто в проржавевшие насквозь доспехи, теснили волка орудуя копьями и прячась за щиты. Этим кровь была ни к чему, ни баранья, ни волчья. Да и волк не стал бы жрать плоть неживых, насквозь пропитанную Эстусом, даже на пороге смерти. Твари, давно утратившие свою человечность, алчали света Души волчонка, и шли на этот свет слепо и неумолимо. Будь перед ними взрослый и здоровый волк – исход стычки был бы решен за пару мгновений, но измученный голодом малолетка, явно одиночка… Он мог бы убежать от нежити, но видно запах крови приковал его к месту пуще всякой цепи. Ещё один жестокий штрих на полотне угасающего мира. Но какое ей дело, она видела уже столько смертей, да и ждать очевидного исхода этой битвы ей нет резона, уж больно тощий этот волк. Быть может она запомнит место, и завтра вернётся сюда за его шкурой, чтобы утеплить ею гнездо… Птица хотела уже сняться с места и продолжить свой путь, но вдруг странное чувство пробрало её насквозь. То самое, что появляется у ворон спустя первую тысячу лет их жизни. Левым глазом вороны с рождения видят прошлое Мира, правым – его настоящее, а третьим, что открывается лишь у старейших, тем что зрит на Мир из средоточия самого Духа они видят… Безмолвной чёрной молнией она ринулась вниз…
Когда он вновь открыл глаза, вокруг было тихо. Лишь с трудом перевернувшись с отбитого бока на живот и несколько раз встряхнув головой волчонок сумел немного прийти в себя. Вокруг валялись части тел разорванной нежити, а чуть поодаль на земле сидела огромная чёрная птица и спокойно чистила перья. Рыча он пополз вперёд, к красному тёплому пятну и начал жадно лакать, дрожа всем телом от возбуждения и усталости. Птица могла прикончить его одним ударом клюва, но почему-то не делала этого. Она лишь пристально смотрела не моргая, и издавала тихий клёкот. Потом, будто приняв какое-то решение, вспорхнула на дерево, и взмах её крыльев чуть не перевернул волчонка на спину. А через минуту рядом с ним упала на землю задняя нога барана. Что происходило тогда вокруг дальше – он уже не замечал. Он ел пока усталость не обрушилась на него и уснул, не разжимая хватки на обглоданной кости…
Птенцы были целы и невредимы, когда она наконец вернулась в гнездо. Остатков добычи вполне хватило, чтобы удовлетворить их неуёмный аппетит хотя бы до утра. Пряча под крыльями своих чад и погружаясь в сон, она вновь увидела внутренним взором ту картину будущего, что заставила её вмешаться в чужую судьбу. Она видела каким великим и свирепым станет этот голодный волчонок, видела благородного рыцаря, чьим спутником и другом тому предстоит стать. Видела судьбы двух великих героев, что вплетутся в Великий Узор сотканный Богами… Сегодня он мог умереть, но она подарила ему жизнь. И когда-нибудь, в собственных когтях по велению Судьбы, она же принесёт того, кто подарит Великому Волку достойную смерть от руки могучего воина. Завтра она вновь отправится на поиски пропитания для своих птенцов. И, пожалуй, наведается к одному безумцу, тому что обещал ей мяса жирного ягнёнка за хорошую историю…
